Уроки танкостроения. Первое поколение танков

История танкостроения как часть истории вооружений развивалась по законам, адекватным вызовам времени. Утверждают, что все новое в технике вооружений зарождалось при появлении предпосылок в этом виде, и в полной мере это относится к созданию такого грозного оружия, каким является танк. Ведь до сих пор нет альтернативы этому виду вооружений сухопутных войск. Танк был и, видимо, надолго останется современным оружием благодаря возможности сочетать в себе такие, казалось бы, противоречивые качества, как высокая подвижность, мощное вооружение и надежная защита экипажа. Эти уникальные качества танков продолжают постоянно совершенствоваться, а накопленный за десятилетия опыт и технологии предопределяют новые рубежи боевых свойств и достижений военно-технического уровня.

Всамом деле — в извечном противостоянии «снаряд — броня», как показывает практика, защита от снаряда все более совершенствуется, приобретая новые качества: «активность», многослой-ность, «самозащищенность» и т.д. В то же время «умный» снаряд, становясь более точным и могущественным, получает все более «длинную руку» и «умную голову».

В этом противостоянии нет пределов совершенствованию, нет и не может быть победителя.

Возьмем, к примеру, рост эффективности танкового вооружения. За годы развития отечественного танкостроения только калибр танковой пушки вырос более чем в 3,5 раза. Специалисты знают, что дело не только в калибре пушки.

Есть целый ряд параметров, определяющих эффективность вооружений: точность, дальность стрельбы, могущество и т.д. В то же время «семимильными шагами» росла и защищенность танка. Достаточно сказать, что вес танка вырос более чем в 6,5 раза. Правда, нельзя всю массу танка отнести к весу защищающей его брони. У современных машин это около 50%. Не следует забывать и о современных способах повышения защищенности при применении комбинированных материалов, активной защите и т.д. Так что приведенные данные говорят, что броневая защита росла темпами, соизмеримыми с вооружением.

Несколько выбивается из трех «китов» танкостроения показатель подвижности, определяемый в основном двигателем. Не зря авиаторы говорят: «самолет — это прежде всего двигатель», что в немалой мере касается и танка.

Двигатели первых отечественных танков были маломощными и, как правило, «переходили» из автомобиля. На первом отечественном танке применили двигатель АМО мощностью 33,5 л.с. Сравним этот параметр с двигателем современного танка Т-80У. Мощность выросла почти в 37 раз (с 33,5 до 1250 л.с.). Колоссальный рост.

Правда, надо вспомнить, что около тридцати лет назад, вначале в СССР, а затем и в США были приняты на вооружение танки с моторно-силовой установкой (МСУ), в которой впервые в мире установлены газотурбинные двигатели (ГТД), осуществившие настоящий прорыв в совершенствовании моторно-силовой установки (МСУ) и привнесшие в танки целый ряд качественных сдвигов.

Однако не будем спешить. В конечном счете дело не только в абсолютной мощности. Важнейшим показателем подвижности танка является удельная мощность, т.е. мощность двигателя, отнесенная к массе машины. По этому параметру наблюдается рост всего в 6 раз.

Резюмируя почти вековую эволюцию танкостроения, приходится констатировать, что все три основных составляющих танка: огонь, маневр, защита шли нога в ногу. Это не значит, что было постоянное поступательное движение по нарастающей. Иногда кто-то из них вырывался вперед, иногда кто-то отставал, но все равно рано или поздно побеждал баланс равно-действия, иначе танк не оставался бы танком — все «три кита» должны быть соизмеримыми.

Но все по порядку. Так уж сложилось, что развитие танкостроения, этапы его эволюции и совершенствования принято делить на поколения. Разумеется, это деление условное. В этой связи представляется интересным рассмотреть эти «условные поколения» и попытаться сформулировать причины и предпосылки появления новых поколений танков, их различия и схожести.

Эта статья посвящена первому поколению отечественных танков.

Азбука танкостроения

Для рождения танка необходимо было два условия: во-первых, научно-технические (и производственно-технологические) предпосылки, а во-вторых, что не менее важно, должны были созреть военно-политические предпосылки. Должна была появиться настоятельная потребность в этом виде вооружений и, конечно, возможность реализации этой идеи.

Многие знают, что у танка нет настоящего имени — слово «танк» лишь псевдоним хорошо знакомого каждому сухопутного гусеничного броненосца, «стального чудовища», и ряда других устрашающих синонимов. Можно утверждать, что пока существует армия, пока человечество конфликтует в войнах — танк останется главной составляющей вооруженных сил. Танк — это мощное сухопутное оружие — специфичен тем, что позволяет уничтожить противника с безопасного для себя расстояния, имеет возможность совершать быстрые маневры по бездорожью, зараженной местности, может «пройтись» по территории, занятой противником, захватить решающий плацдарм, навести панику в тылу и подавить врага не огнем, так «колесами».

К концу XIX века в наиболее развитых странах Европы были уже созданы научно-технические предпосылки для появления танка. Хотя сама идея защищенной техники как боевого оружия, которое сочетало бы защиту находящихся внутри людей, активное уничтожение врага и высокую подвижность, уходит в глубь веков. Даже колесные боевые повозки, применяемые с незапамятных времен, можно считать предками танков. Но только изобретение огнестрельного оружия, с огромной силой и скорострельностью, изобретение механического двигателя внутреннего сгорания, обладающего достаточной мощностью, чтобы двигать тяжелые машины, защищенные бронированным корпусом от огня противника, ну и, наконец, новый, отличный от колесного гусеничный движитель сделали танк реальностью, сделали «танк» танком.

Известно, что у военных моряков появилась броневая сталь, позволившая хорошо защитить от поражения вражеской артиллерией корабли нового типа — броненосцы. В Англии, Германии, России и ряде других стран совершенствование технологий обеспечило возможность оснастить броней и сухопутные машины — бронеавтомобили. К этому времени уже начал широко применяться тепловой двигатель на автомобилях (самодвижущихся колясках) — двигатель внутреннего сгорания, разработанный К. От-то и Р. Дизелем. Появился и новый компонент для танка — нарезное оружие Генриха Круппа, существенно улучшившее поражающее воздействие и точность стрельбы. Завершающим стало изобретение англичанином Эдтвортом и французом Кегресоом гусеничного движителя. На передние и задние колеса движущейся тележки поместили замкнутую цепь, образуя таким образом бесконечную беговую дорожку.

Не отставали от иностранцев и русские ученые и изобретатели. Достаточно вспомнить металлургов, создателей проката броневых листов П. Амосова, П. Обухова, Д. Чернова; изобретателя и разработчика первого гусеничного трактора Ф. Блинова, усовершенствовавшего пушку Круппа самородка И. Барановского. Велика роль русских ученых в разработке и практике двигателестроения. Петербуржцы Р. Брилинг и А. Орлин внесли большой вклад в теорию быстроходных двигателей внутреннего сгорания.

И, конечно, уникальной стала разработка русского инженера В. Менделеева, предложившего проект усовершенствованной бронированной машины с гусеничным движителем — печальный пример невозможности ее реализации по разным причинам. Значимой, самостоятельной вехой в истории отечественного танкостроения стоит разработка изобретателя А. По-ровщикова.

Легенды и реальность

Идея создания подвижной, защищенной от врага боевой техники, способной нанести неприятелю сокрушительный удар, ждала своего часа, а была реализована, как это часто бывает в технике, неожиданно для многих, а потому и принималась в разных странах по-разному.

В сентябре 2006 года исполняется 90 лет со дня первого применения танков в бою, а первый заказ на производство 100 танков был размещен уже в феврале 1916 года на машины марки Mk-I в Великобритании. Знаменательно, что к идее создания «сухопутного крейсера» приложил руку и первый лорд Адмиралтейства Уинстон Черчилль.

Именно с его благословения было решено построить опытную машину, за которой потянулось обидное прозвище «Маленький Вилли». Дело в том, что под руководством морского Адмиралтейства был создан «Комитет сухопутных кораблей», который возглавил военный кораблестроитель Ю. Теннисон д’Энкур. Чуть больше месяца понадобилось инженерам У. Триттону и его коллегам из военного ведомства В. Вильсону и Г. Рикардо, чтобы на базе американского трактора «Холт» (который уже использовался в британской армии для буксировки артиллерии) создать боевую машину, успешно прошедшую ходовые испытания, и даже показанную королю Георгу V.

Вскоре появилась идея усовершенствовать «Маленький Вилли», как утверждали, похожий на одного из своих создателей майора В. Вильсона, путем придания обводу гусеничной ленты формы параллелограмма для успешного преодоления вертикальных препятствий и больших воронок от снарядов — так появился «Большой Вилли», получивший официальное обозначение Mk-I (Mather).

Серийное производство осуществлялось в пушечном и пулеметном вариантах. Пушечные танки («самцы»), вооруженные 57 мм пушками, имели 4 пулемета «Гочкинс», а пулеметные («самки») — пятью пулеметами «Виккерс» и одним «Гочкинс». Весили оба варианта примерно одинаково. Защита — катаные бро-нелисты толщиной до 10 мм, которые крепились на заклепках и слабо предохраняли экипаж.

Несмотря на довольно широкую гусеницу (520 мм) и ее большую опорную поверхность, удельное давление на грунт достигало 1,2 кг/см², что обуславливало низкую проходимость по мягким грунтам и частые застревания. Интересно, что уже тогда в качестве способа самовытаскивания англичане применили бревно (правда, квадратного сечения, окованное железом). Кстати этот способ оказался настолько живучим, что применяется и на современных отечественных танках.

Бензиновый двигатель «Даймлер» мощностью 105 л.с. мог обеспечить скорость этому мастодонту не более 6 км/ч.

Очень тяжелым было управление такой машиной. Оно доставляло экипажу из 7 человек немалые трудности. Условия боевой работы были на грани выживания: температура воздуха внутри машины доходила до +70 °С, к тому же экипаж угорал от выхлопных и пороховых газов, а вибрация и тряска довершали эти страдания.

Были иные предпосылки создания танка?

2 августа 1914 года первые германские части вероломно вступили на территорию крошечного герцогства Люксембургского — так началась Первая мировая война, так началось вторжение вооруженных сил Германии в маленькую нейтральную Бельгию. 16 августа пал Льеж, и немцы перешли реку Маас. Оказалось, что французы врага из Бельгии не ждали, приближалась катастрофа.

4 августа 1914 года Англия объявила войну Германии — против немцев выступил стопятидесятитысячный британский экспедиционный корпус. Но вместо ожидаемого десанта в Кале или Булони англичане неожиданно высадились в Гавре. Теперь уже объединенная англофранцузская армия ответила немцам сокрушительным контрударом.

Началась изнурительная позиционная война за овладение уже не километрами, а метрами территории противника. Требовался качественный скачок в ведении боевых действий, новом вооружении, дающем превосходство над противником — так появилась военно-политическая составляющая создания нового вида оружия. Возможно, подобный посыл дискуссионный. Попробуем разобраться.

Англичане не сразу оценили значение предложенной военной новинки. Но пробные испытания механических макетов произвели сильнейшее впечатление на английских консерваторов. В феврале 1916 года начались первые испытания английского танка, на которых присутствовал военный министр Ллойд-Джордж. Впоследствии он так описал это событие: «Чувство удивительного восхищения овладело мной, когда я увидел это безобразное чудовище под названием «Королевская сороконожка». Оно легко двигалось через плотные заграждения, перелезало по глубокой грязи и через окопы... Напоминавшее слона чудовище прорывалось через кустарники, втаптывало молодые деревья в землю и оставляло после себя широкий след разрушений».

Опыт удался и даже превзошел все ожидания. Началась спешная подготовка нового оружия. Было решено немедленно начать массовое производство, а само существование этого феномена хранилось в глубокой тайне. Для новой машины, рождавшейся под большим секретом, долго выбирали название. Оно должно было быть достаточно маскирующим и в то же время правдоподобным для всех, кто мог увидеть покрытые брезентом машины при перевозке их по железной дороге. Выдвигалось три названия: «бак», «цистерна» и «резервуар» — остановились на первом. В переводе с английского — танк. Впоследствии это вошло в обиход без перевода и стало нарицательным.

Надо сказать, что союзное командование уже очень торопилось, и может быть, преждевременно выпустило их в бой. Но эффект первого применения был потрясающий.

В ночь на 15 сентября 1916 года солдаты английской армии, находящиеся в районе Альбер-Перрон на реке Сомме, были разбужены непривычным грохотом. К передовым позициям выводились какие-то неизвестные им ранее машины.

Правда, из 49 машин участвовали в первой атаке только 32. Остальные из-за неисправностей остались на исходных позициях, но их внезапное появление внесло панику, солдаты бросились бежать.

Неповоротливые и медлительные машины, очень отдаленно напоминающие современные танки, едва ползли, но их воздействие на противника было ни с чем не сравнимо, панический страх охватил немецких солдат, когда они увидели, что, несмотря на сильный огонь, танки продолжали двигаться вперед — бронированные «сороконожки» неотвратимо преследовали их по пятам.

Уцелевшие солдаты так объясняли свое бегство: «Оно двигается и стреляет, и не боится ружейного огня! И у него нет колес!». «Как может двигаться что-нибудь без колес» — удивлялись опешившие от ужаса новички. Танки могли бы продвигаться и дальше, но английское командование вполне удовлетворилось результатами достигнутого.

Так произошло победоносное вступление танков в мировую войну. История первого применения танков обычно ограничивается описанием этого первого участия их на реке Сомме, но значение их участия в этой войне было существенно важнее.

Было очевидно, что применение такого оружия требует массового применения. Английским заводам была заказана тысяча танков, теперь уже усовершенствованного образца, с учетом первого боевого применения.

Вскоре, уже в бою при Камбрэ, первое массовое использование танков показало, на что они способны. В ночь на 20 ноября 1917 года мощный танковый корпус занял исходные позиции к наступательной операции, подготовка к которой продолжалась скрытно более месяца. Было собрано небывалое количество танков — 382 боевые машины.

В наступление пошли танки сопровождения пехоты. Для немцев было совершенно неожиданным такое наступление, так как ему не предшествовала артиллерийская подготовка. До этого атака укрепленных позиций противника без предварительного артобстрела считалась невозможной. Но танки несли с собой и новые правила ведения боя.

Паника охватила германскую оборону. Тщательно укрепленные, считавшиеся неприступными позиции были прорваны на глубину восемь километров. Немецкие войска были смяты и морально подавлены. Было захвачено 9 тысяч пленных и около 100 орудий.

Далее последовал еще более ужасный разгром. 8 августа 1918 года у Амьена в сражении участвовало уже 459 танков. Силы союзников прорвались на глубину 15 километров, немцы потеряли 27 000 солдат, 16 000 сдались в плен. Германия была потрясена и деморализована. Ее командующий генерал Люнсдорф впоследствии писал: «8 августа было самым черным днем германской армии... Надо было кончать войну».

Но красноречивей всех высказался генерал Цевель: «Не гений маршала Фоша победил нас, а генерал Танк».

Так родилось и стало грозной силой вооруженных сил новое оружие — первое поколение танков. Многие страны мира срочно начали оснащать танками свои войска. Теперь все понимали, что эта грозная боевая сила способна решать тактические и стратегические задачи современной войны.

В погоню за англичанами

Несмотря на приоритет англичан в разработке первых танков, нельзя умолчать об интересных находках танкостроителей других стран и, в частности, Франции и Германии. Так же как и англичане, боевое крещение французские машины получили в боях с немцами в апреле 1917 года. Фирма «Шнейдер» — крупный производитель вооружения, взялась выполнить заказ на 480 машин, тем более что опыт по бронированию английского трактора «Холт» у нее уже имелся.

Одновременно разместили заказ и на фирме FAMH (в Сен-Шамоне). Так были созданы средние танки «Шнейдер» СА1 и «Сен-Шамон» М1917. Они имели одинаковое оружие — 75 мм пушки, и скорости 7,5–8 км/ч.

Французские танки оказались более совершенны: они имели более мощное вооружение и более толстую броню. Применялась уже рессорная подвеска, танк управлялся одним членом экипажа.

Немецкие танкостроители, не оценив вначале этот вид вооружений, быстро наверстывали упущенное. В одном из первых танковых сражений английский танк попал в руки немцев. Уже в ноябре 1916 года, т.е. вскоре после сражения на Сомме, немцы приступили к производству своего первого танка. В мае 1917 года этот танк демонстрировался на Майне в ставке верховного главнокомандующего.

К концу войны было выпущено около 20 машин марки A7V «Вотан». Немецкий конструктор И. Вол-мер, автор этой модели, очень торопился, вследствие чего было допущено много просчетов и ошибок. Достаточно сказать, что экипаж танка составлял 18 человек. При весе 33 тонны имел скорость 13 км/ч. Правда, он обладал и неоспоримым преимуществом перед английскими и французскими танками по толщине броневых листов, доходящей до 30 мм. Заметим, что 57 мм пушка была русской (трофейной). Первые танки, действительно по праву, сравнивали с тяжелыми бронированными собратьями — морскими броненосцами, уточняя, что это «сухопутные броненосцы». Действительно, это были неповоротливые и тяжелые бронированные коробки, некоторые с орудиями, размещенными в спосонах (как на кораблях), и многочисленными экипажами. Достаточно вспомнить немецкий сверхтяжелый танк «Ко-лоссаль»: при весе 150 тонн, он имел четыре 77 мм пушки и шесть пулеметов. Построенный в 1918 году, он так в боях и не участвовал.

В то же время это были тихоходные «монстры», ибо их назначение диктовалось задачами сопровождения пехоты, проделывания для нее проходов в инженерных заграждениях, преодоления окопов и других инженерных сооружений, так характерных для ведения «окопной войны» — как называли Первую мировую войну за ее пассивное противостояние враждующих сторон.

Но иначе, видимо, и не могло быть, ведь целью создания танка как боевой машины было разрешение тупиковых проблем ведения такой войны: прорыв фортификационных укреплений эшелонированной обороны, возможности ведения массированного огня из орудий и пулеметов, находясь в защищенном броней пространстве. Хотя разработчики первых танков не рассчитывали на психологический эффект, он, может быть, был наиболее заметным в первых операциях.

Новым и заметным боевым свойством танка стала возможность перевозки на нем десанта и защищенность пехоты, двигающейся за бронированной машиной при атакующих действиях. И все же это не давало должного эффекта боевого применения из-за технического несовершенства, низкой надежности, больших габаритов, делавших танк хорошей мишенью для артиллерии.

Первыми сделали прорыв из этого танкостроительного тупика французы, им стал танк «Рено», созданный конструктором автомобилей Луи Рено.

Его часто называют самым удачным танком Первой мировой войны, добавим — и самым массовым. Общая компоновка стала впоследствии классической. При этом сократился вес, двигатель расположили в корме, направляющие колеса большого диаметра позволяли преодолевать воронки и окопы, в кормовой части был установлен хвост, помогающий форсировать широкие рвы и траншеи. Но главным, революционным достоинством стала установка пушки во вращающейся на 3600 башне, что дало возможность кругового обзора, освободив танк от неуклюжих спосонов. Появились наклонные броневые поверхности. Одним словом, была создана компактная боевая машина, пригодная для массового тиражирования. Танк стал не только средством сопровождения пехоты, но и самостоятельным видом тактического вооружения, наряду с пехотными и кавалерийскими частями. До конца Первой мировой войны было изготовлено 3177 танков «Рено» FT-17. Это была простая и дешевая машина, с низким удельным давлением на грунт (0,59 кг/см²).

При массе в 7 тонн, она имела толщину брони башни 22 мм, а лоб корпуса 16 мм. Вооружение состояло из 37 мм пушки, экипаж танка состоял из 2 человек.

Танк вызвал большой интерес во всем мире (было заказано 7800 танков), его закупили около двадцати стран. Более того, в декабре 1919 года эти танки, выгрузившись в Одессе, приняли участие в боях против Красной армии. Было подбито 5 танков, а один из них был переправлен в Москву. Позже эта машина окажется прототипом первого отечественного танка, построенного в Сормово, которую назовут «Русский Рено».

Танки «Рено» участвовали практически во всех мировых конфликтах, а последнее их участие зарегистрировано в 1945 году в бою с японцами, штурмовавшими Ханойскую крепость. Модель прожила 27 лет (1917-1945) — это уже для Книги рекордов Гиннесса.

Альма-матер бронетехники в России

Первые шаги

Русские изобретатели, опираясь на открытие движителей высокой проходимости, двигателей внутреннего сгорания и достижения в области металлургии и вооружений, начали предлагать свои проекты бронированных машин.

В 1915 году русский инженер В.Д. Менделеев предлагает проект бронированной машины с гусеничным движителем. Предлагалась боевая машина весом 170 тонн со 120 мм пушкой. В проекте предусматривались основные элементы современных машин, в том числе: пневматическая подвеска, выдвижная командирская башенка, внушительный калибр орудия. Проект остался на бумаге, и танк был забыт. Та же участь постигла проект колесного танка — боевой машины Н.Н. Лебеденко. Опытный образец был создан в 1915 году. Машина имела ведущие колеса диаметром 9 метров, противопульную броню. Постройка и испытания «царского танка» велись в глубокой тайне вначале в Москве, затем в районе г. Дмитрова. Однако при массе 40 тонн, при такой примитивной ходовой части, нельзя было ждать чуда — натурные испытания закончились неудачно. При первых же опытах колесный танк завяз в грунте и стоял так до 1923 года (пока не был разобран). Любопытно, что подобный опыт повторили англичане, правда, диаметр колес у них был уже 12 метров. Более того, идея колесного танка воспроизводилась в 1918 году и в США.

Много шума наделал проект потомственного дворянина А.А. Пороховщикова (1893-1943), известного как изобретателя самолетов и, в частности, учебного биплана, которые выпускались серийно и на которых училось летать не одно поколение наших летчиков. В августе 1914 года он предложил конструкцию «вездехода», движитель которого представлял широкую моногусеницу, натянутую на четыре барабана. По бортам вездехода размещались два управляемых от штурвала поворотных колеса. Вес машины составлял 4 тонны.

Испытания закончились в декабре 1915 года и были признаны неудачными. Однако автор не сдавался. С новой силой Пороховщиков начал «проталкивать» свой проект, особенно после сообщений о появлении английских танков. Вскоре он представляет проект и модель «вездехода № 2», с экипажем в 4 человека, броневой рубкой и тремя пулеметами «максим». Этот проект комиссия чиновников забраковала — доводы малоубедительны: нет средств.

И все же легенда о первом танке продолжала существовать (может быть благодаря громким заявлениям самого автора). Чего только стоит его статья в газете «Новое время» «Сухопутный флот — русское изобретение». В технической литературе довольно часто упоминается имя Пороховщикова, и не зря. Оценивая этого выдающегося инженера, мы можем с гордостью констатировать, что приоритеты в танкостроении были расставлены им наравне с другими отечественными изобретателями. И не вступая в дискуссии о приоритетах, можно уверенно утверждать — мы были в лидерах танкостроения. Кстати, идею высоко поднятого обвода гусеницы для преодоления препятствий успешно позаимствовали на своих «Марках» англичане с нашего «вездехода».

Послереволюционное танкостроение в России

В 1919 году Совет военной промышленности (СВП) РСФСР принял решение начать постройку первых советских танков по образу танка «Рено» М17.

Танк был разработан группой конструкторов под руководством Н.И. Хрулева. Он отличался от французского формой башни. Был применен отечественный двигатель завода АМО (Москва). Броня изготовлена на Ижорском заводе (Петроград). Запас хода почти вдвое превышал прототип. Максимальная скорость 8 км/ч. В августе 1920 года первый танк «Русский Рено» был изготовлен и 31 августа вышел в испытательный пробег. Всего было изготовлено 15 танков. Все они были с собственными именами: «Борец за свободу тов. Ленин», «Лейтенант Шмидт», «Буря», «Победа», «Илья Муромец», «Парижская коммуна», «Пролетарий» и др. И все же первый опыт не удался — серийное производство далее не пошло.

И хотя «Русский Рено» не уступал зарубежным танкам подобного класса, недостатков в нем было предостаточно: бронебойные пули легко пробивали корпус и башню, скорость машины и запас хода были недостаточны, это касалось и проходимости. Экипаж страдал от высокой температуры работающего двигателя, а главное — было затруднительно вести огонь из пушки и пулемета.

Заметим, что завод «Красное Сормово» выбрали не случайно — в первые годы Советской власти в Красной армии находилось несколько десятков бронепоездов, построенных рабочими Сормовского завода. Так что, как говорится, опыт создания бронетехники там был. Справедливости ради следует сказать, что есть сведения, что все же первый заказ на производство отечественного танка был размещен в Петрограде, но в связи с наступлением генерала Юденича был отменен. Так 27 ноября 1919 года СВП принял решение об организации производства танков. Уже 27 февраля 1920 года Ижорский завод в Петербурге получил заказ на изготовление 10 танков с пулемет-но-пушечным вооружением и 5 танков с пушкой Гочкинса. 20 марта Ижорский завод доложил, что приступил к выполнению заказа, а уже 27 марта начал производство брони, однако…

В 1919 году СВП РСФСР предпринял и другие энергичные шаги по танкостроению. Уже 2 ноября 1919 года в газете публикуются условия конкурса на лучший проект танка. По условиям конкурса конструкторам нужно было решить много сложных задач. В частности, требовалось, чтобы танк мог преодолевать подъем в 15⁰, рвы шириной 9 саженей и глубиной 2,5 сажени, воронки диаметром до 2 саженей. Требовалось также, чтобы танк поворачивался вокруг одной гусеницы, а удельное давление на грунт составляло 0,6 кг/см². Специально оговорено, чтобы двигатель был автомобильного типа и мог работать на керосине. Башня должна поворачиваться на 360⁰.

Премированные проекты становились собственностью государства. За лучшие проекты назначались три премии: первая 250 тысяч руб.

Первую премию получил проект плавающего десятитонного танка инженера Ижорского завода (Петроград) Г. Кондратьева. К сожалению, начатая на Ижорском заводе постройка двух машин вскоре была прекращена. В 1922 году состоялся второй конкурс, где было представлено уже 7 проектов.

Вскоре той же газетой был объявлен конкурс на проект современного движителя гусеничного типа для броневых автомобилей. Основная цель этого конкурса — увеличить проходимость обычного бронированного автомобиля на пересеченной местности и, конечно, применить в дальнейшем на танках. По условиям конкурса требовалось, чтобы устройство движителя не мешало бронеавтомобилю быстро разворачиваться и обеспечивало его скорость до 30 км/ч по шоссе и 18 км/ч по полю. Заметим, что к концу 1920 года Красная армия имела около 150 бронеавтомобилей, которые успешно действовали в составе стрелковых и кавалерийских соединений, и их движение по бездорожью становилось одной из актуальных проблем бронетехники. Интересна в этой связи одна история, стоящая особняком, но имеющая прямое отношение к теме.

Известно, что в конце февраля 1918 года Советское правительство приняло решение о переезде в Москву. В первой половине марта с небольшой грузовой станции Петрограда под покровом ночи отошел поезд, в котором ехали Ленин, Крупская и члены правительства.

А вскоре за ним отправился эшелон, увозивший в Москву людей и имущество, необходимое для работы нового правительства. Среди них были питерцы — шоферы и талантливые мастеровые, а также ремонтники автобазы.

Началась новая жизнь: автомашин в правительственном гараже было немного. Все они иностранных марок, ну, а с запчастями всегда было плохо. Почти все приходилось изготавливать своими силами. К тому же опыт эксплуатации правительственного транспорта в Москве и особенно в Подмосковье показал, что в условиях, когда на улицах не убирается снег, движение по бездорожью становится единственно возможным. Следовательно, нужен «вездеход». О «вездеходе», точнее — бронеавтомобиле «Остин-Кегресс», созданном на базе английского автомобиля «Остин» и имеющем полугусеничный ход, доложили спецы-питерцы. Они-то знали, что это такое.

С 1916 года на вооружении русской армии находились эти бронеавтомобили, разработанные и изготовленные Путиловским (ныне ОАО «Кировский завод») и Ижорс-ким заводами Петербурга.

А предыстория их происхождения такова. Испытывая нехватку вооружений, Россия в 1914 году обратилась к правительству Великобритании с просьбой продать автомобили «Остин». Это были машины с двумя пулеметными башнями и колесами, обутыми в литую резину. Отметим, что они часто ломались в условиях российского бездорожья.

На Путиловском заводе автомобили модернизировали, установив оборудование по своему усмотрению. Особую известность приобрел «Остин-Путилов», который стал одним из лучших в мире. Он был очень надежным и показал себя с наилучшей стороны в суровых условиях эксплуатации. Помимо колесной были и гусеничные модели, названные «Остин-Кегресс». Те и другие имели одинаковый корпус, два пулемета «максим» и максимальную скорость до 50 км/ч на колесном и почти 40 км/ч на гусеничном ходу.

Автором идеи гусеничного движителя стал прапорщик русской армии, француз по происхождению, заведующий царским гаражом и к тому же личный шофер Николая II А. Кегресс. Как человек предприимчивый, переполненный «идеями маркетинга», он нуждался в хорошем помощнике и конструкторе. Кстати, накануне революции он продал свой патент на «вездеходные сани» Путиловскому заводу.

Выбор пал на механика и, как оказалось, талантливого конструктора Путиловского завода Алексея Елизарова, который тут же был откомандирован в царскосельские мастерские, где и занялся изготовлением чертежей конструкцкии гусеничного движителя с гибкими об-резиненными лентами. Первый образец Кегресс и Елизаров подвергли серьезному экзамену. Несколько месяцев «гоняли» они машину по глубокому снегу и мшистым болотам в окрестностях Царского Села. Устраняли поломки, вносили все новые поправки в свои чертежи.

Шла мировая война. Приближенному к его величеству французу удалось заинтересовать своим вездеходом генералов военного ведомства, частых посетителей Царскосельского дворца. Венцом испытаний стал пробный пробег, да какой! Петроград — Могилев — Петроград. Награда за это — заказ Военно-технического управления Пути-ловскому заводу на 182 гусеничных движителя.

Уже в начале декабря собранные с помощью путиловцев автосани с гусеницами, изготовленными на «Треугольнике» (тогда еще не «Красном треугольнике»), погрузили на специальную платформу, прицепили к пассажирскому составу и отправили в Москву.

В.И. Ленин пожелал осмотреть автосани лично, и даже решил прокатиться. Машина помчалась по заснеженным улицам Москвы, преодолевая заносы и сугробы.

На рапорте начальника автобазы Управделами Совнаркома В.Д. Бонч-Бруевича о том, что «ремонт автосаней системы «Кегресс», двигатель «Паккард» № 63232, произведен в кратчайший срок». Ильич наложил резолюцию: «Владимир Дмитриевич! Прошу передать товарищам благодарность за энергичную работу и выдать один пуд муки в качестве премии».

Организационные «развороты»

Для осуществления государственной политики в танкостроении были нужны не только предприятия и конструкторские бюро, научно-исследовательские институты и полигоны, нужно были и заказывающее Управление в армии — или, как говорят сегодня, соответствующая инфраструктура.

В июне 1921 года создается Управление начальника бронесил РККА. На Управление возлагаются оперативные, инспекционные, учебные и технические функции. Оно является высшим органом по управлению всеми броневыми силами РСФСР.

Начальником бронесил назначается военком Г.С. Котовский. Вскоре он докладывает руководству о развернутой Управлением работе по «Броневому техническому совету», на котором обсуждались вопросы «о танках и постоянной фортификации, о возможности формирования автоброневых отрядов, о противотанковой обороне и создании комиссии по выработке средств борьбы с танками».

Военком Котовский разворачивает «бурную деятельность», как оказалось в дальнейшем, почти трагическую. Уже в январе 1922 года инспекторская проверка Управления начбронесилами отмечает, что «...техническая часть в настоящее время представляет из себя бессистемный аппарат, в котором отсутствует всякая инициатива и правильное понимание возложенных на нее задач, не видно руководящих начал и не только не контролируется работа сотрудников, но подчас даже неизвестно, где часть таковых находится». Гром грянул быстро.

Цитируем выдержки из приказа Реввоенсовета от 8 сентября 1923 года №2050: «...Именем Российской Социалистической Федеративной Советской Республики. Военная комиссия Верховного суда... заслушав показания обвиняемых и свидетелей... нашла судебным следствием установленным:

Что Котовский, состоя ответственным руководителем всего броневого дела Советской республики... проявил недопустимо преступное отношение к служебным обязанностям, переходящее в совершение явных преступлений, грозивших разрушениями Броневого ведомства... ...Неоднократного участия в различного рода выпивках совместно с подрядчиками, чем он дискредитировал, как начальник Бронесил Республики, ту власть, представителем которой он является...

...Суд приговорил Котовского Г.С.... к высшей мере наказания — расстрелу».

Однако, рассмотрев вопрос об амнистии к 5-й годовщине Октябрьской революции, Постановлением ВЦИК, принимая во внимание прежние заслуги, высшая мера была заменена десятью годами лишения свободы со строгой изоляцией. Думается, оценку этой истории читатель даст сам.

Быстро принимались активные меры организационного характера: в 1927 году под руководством начальника штаба РККА М.Н. Тухачевского разрабатывается 5-летний план развития вооруженных сил. В 1928 году Реввоенсовет принял план «Система танко-, тракторо-, авто-, броневооружения РККА», разработанный известным военным теоретиком В.К. Трианда-филловым.

После ликвидации Управления начбронесилами в 1923 году создается Главное управление военной промышленности (ГУВП) Высшего совета народного хозяйства (ВСНХ). При нем образовано техническое танковое бюро (руководитель СП. Шукалов). Однако и оно существует недолго: его преобразовывают в Главное конструкторское бюро орудийно-арсенального треста (ГКБОАТ).

В 1926 году комиссия по танковому строительству уже вырабатывает технические требования на 3-тонный танк сопровождения пехоты и планирует в 1927-1929 годах изготовить 150 машин. Встал вопрос, где их производить.

Серийное изготовление первых танков отечественного производства было начато на заводе «Большевик» (бывший Обуховский сталелитейный завод) в 1927 году, который еще в 1922 году был переименован в Государственный орудийный, оптический и сталелитейный завод «Большевик». (В 1992 году заводу «Большевик» возвращено историческое название Государственный Обуховский завод.) Спроектировали машину еще раньше, в технологическом танковом бюро СТБ ГУВП во главе с СП. Шу-каловым. Танковый проект получил индекс Т-16, который после испытаний был принят на вооружение как МС-1 (малый сопровождения). Во многом на этой машине применены технические решения Сормовского завода, но были разработаны и первые отечественные оригинальные узлы и новая ходовая часть. Рождалось первое поколение отечественных танков. В 1931 году выпуск машин прекратился после изготовления 962 танков. Машина несколько раз модернизировалась. За счет установки более мощного двигателя максимальная скорость выросла с 17 до 22 км/ч (на модификациях МС-2 и МС-3). В 1938 году танк завершил последнюю модернизацию (Т-18М). И все же МС был слабо вооружен (пушка «Гочкинс» и пулемет), плохо бронирован, имел низкую надежность.

Однако это был шаг вперед по сравнению с «Русским Рено». За счет более плотной компоновки удалось более чем на тонну уменьшить вес. Двигатель воздушного охлаждения был в одном блоке с КПП и располагался поперек корпуса. Ходовая часть имела сблокированные попарно обрезиненные катки. Кстати, это техническое решение применено впервые на серийном танке. «Малый сопровождения» стал первым крупносерийным советским танком, но... неподходящим для серийного производства.

Заграница нам поможет

И все же отечественное танкостроение испытывало серьезные трудности. Руководство РККА в 1929 году принимает экстренные меры: во-первых, постановлением Реввоенсовета (РВС) в броневых силах создается Управление механизации и моторизации во главе с И.А. Халепским, а во-вторых, за границу направляется группа специалистов (И.А. Халепский, Д.В. Будик, Н.М. Тоскин) — знакомиться с достижениями в танкостроении зарубежных коллег. Как и следовало ожидать, особенно плодотворным оказался визит в Великобританию. Известная фирма «Виккерс» с удовольствием продала легкий двухба-шенный танк «Виккерс-6 тонн» и лицензию на его производство. Дополнительно мы приобрели и 15 средних танков Mk-II и даже танкетки Mk-IV.

Теперь представительная комиссия стояла перед дилеммой — изучать танкостроение в Германии и Франции или отправиться за океан. После недолгих раздумий было решено отправить Н.М. Тоскина в США к известному уже тогда конструктору Д. Кристи, создавшему машину, способную двигаться как на гусеничном, так и на колесном ходу. Забегая вперед отметим, что впоследствии закупленный в США танк Кристи был запущен в серийное производство в 1932 году на Харьковском машиностроительном заводе им. Коминтерна (ХМЗ), который наряду с другими заводами, производившими танки, подчинили Наркомату тяжелой промышленности (НТП).

Доработанный танк Кристи в дальнейшем был одной из массовых советских машин. Выпускался под индексами БТ-2, БТ-5, БТ-7, БТ-8 и др. до самой Великой Отечественной войны.

Для производства нового советского танка на базе закупленного у англичан «Виккерса» на заводе «Большевик» в Петрограде образовали по существу новый завод, Ленинградский машиностроительный завод (№174), присвоив ему имя сталинского наркома К.Е. Ворошилова. Главным конструктором стал М.А. Зигель. Он был принят на вооружение в 1931 году как легкий пехотный танк Т-26. Всего было выпущено 11 тысяч танков Т-26 различных модификаций (Т-26, ТММ-1, Т-26-4 и др.), и даже огнеметные танки и самоходные артиллерийские установки на этой базе.

Танк имел вес около 8 тонн и при мощности карбюраторного двигателя 90 л.с. развивал скорость до 30 км/ч. Корпус танка был клепанный из броневых листов до 13 мм. Экипаж 3 человека. Вооружение — пушка калибра 37 мм (затем 45 и 76,2), пулемет.

Был сделан и еще один шаг для «подключения» заграницы к проектированию нового маневренно-по-зиционного танка. В 1930 году на заводе «Большевик» создали КБ АВО-5. Его назвали «Бюро Гротто» по имени талантливого немецкого инженера Э. Гротта. К работе, вместе с ним, привлечена растущая отечественная молодежь Н. Барыков, И. Троянов и др., ставшие в дальнейшем известными танковыми конструкторами.

Однако из-за целого ряда недостатков танка Гротта (ТГ) и его высокой стоимости работы были прекращены. Впоследствии КБ Гротта возглавил Н. Барыков, которому было поручено спроектировать тяжелый танк нового типа — широко известный Т-35.

Подводя некоторые промежуточные итоги этого периода, можно констатировать, что 1931 год стал для отечественного танкостроения началом массового производства танков.

По сравнению с предыдущим количество выпущенных танков выросло более чем в четыре раза (с 170 до 740 штук). И все же это было мало. Под угрозой срыва был план руководства о наращивании темпов производства боевых машин. В этой связи Постановлением Правительства от 17 февраля 1932 года к производству танков подключался крупнейший в машиностроении завод «Красный путило-вец». В директиве наркома тяжелой промышленности, в частности, говорилось: «Во исполнение решения Правительства от 19 января 1932 года «О неотложном развитии в стране производства танков отечественных конструкций», завод «Красный путиловец» привлекается в порядке кооперации с заводом «Большевик» к выпуску в 1932 году программы по танкам Т-26 («Вик-керс»). Заданная программа должна выполняться преимущественным порядком перед прочими гражданскими заказами СССР. Нарком НКТП Г.К. Орджоникидзе».

В этом же году происходят коренные организационные преобразования в отрасли. Создается трест специального машиностроения (Спецмаштрест). В него входят завод им. Ворошилова (Ленинград), ХПЗ им. Коминтерна (Харьков), завод ВАТО, завод «Красный Октябрь» (Москва), а позднее и ряд так называемых номерных заводов (№48, 104, 105, 185).

Завод № 185 был организован из структур, созданных на базе Обу-ховского сталелитейного завода, который существовал в Петербурге с 16 мая 1863 года и в 1933 году в перебазирован в Омск.

Военная продукция «Красного путиловца»

На заводе «Красный путиловец» имелся большой опыт создания машин военного назначения. Основанный в 1801 году предприимчивым инженером Н.И. Путиловым завод начал отливать ядра для гладкоствольных пушек. Несколько позже завод стал монополистом по выпуску рельсов для железной дороги Петербург — Москва. Уже в 1868 году были установлены прокатные станы, а вскоре первые в России мартеновские печи. В конце столетия завод приступил к производству железнодорожных вагонов, паровозов. Вслед за тем создается заводская верфь, со стапелей которой сходят крейсеры и эскадренные миноносцы. Выпускаются паровые турбины для кораблей. Завод превращается в крупнейшее многоотраслевое предприятие России. В 1914 году на заводе построен бронеавтомобиль по проекту путиловского инженера Ф. Лендера, вооруженный созданной им же 76 мм пушкой; выпускается и полугусеничный тягач, и бронеавтомобили — бронеавтомобиль Гулькевича, Накашидзе, «Остин-Кег-ресс», «Пути-лов-Гарфорд» и др. В послереволюционный период, как и прежде, завод обеспечивает армию артиллерией и снарядами. Знаменитая трехдюймовка была самым массовым и надежным орудием.

Во исполнение директивы наркома НКТП С. Орджоникидзе директор завода издает приказ от 17.02.1932: «...Организовать самостоятельное бюро Т-26. Начальником бюро назначается Комарчев К.М. с освобождением его от других обязанностей. Директор завода К.М. Отс».

В конце февраля краснопутилов-цы получили с завода им. Ворошилова чертежи танка Т-26, разработанные под руководством главного конструктора М.А. Зигеля, и в частности ходовой части, которую предстояло освоить в первую очередь.

Вскоре Бюро Т-26 преобразуется в СКБ-2 (2-е специальное конструкторское бюро). Уже в мае завод дал 39 комплектов ходовой части танка.

Работа краснопутиловцев оказалась настолько плодотворной и качественной, что вскоре завод делают уже головным предприятием по выпуску одной из первых боевых машин, созданных целиком из отечественных агрегатов.

В октябре 1932 года завод получил чертежи и приступил к подготовке производства трехбашенно-го среднего танка Т-28, разработанного конструкторским коллективом ОКМО завода им. К.Е. Ворошилова во главе с Н.В. Барыковым. Танк создавался под руководством ведущих конструкторов С.А. Гинс-бурга и Н.В. Цейса с 1931 года.

По вооружению, защите и ходовым качествам Т-28 считался одним из лучших серийных танков мира. Эта трехбашенная машина, с 45 мм пушкой и тремя пулеметами (опытный образец был изготовлен на заводе №174 — так теперь назывался завод им. К.Е. Ворошилова), имела вес 21,2 тонны при мощности бензинового двигателя М-17Л 50 л.с. Это обеспечивало максимальную скорость 40 км/ч. Здесь применялись и многие технические нововведения: появилась радиостанция 71-ТК-1, поворот центральной башни имел электропривод, и даже устанавливался подвесной пол в башне машины.

В то же время при первых испытаниях обнаружилось большое количество конструкторских недостатков, требующих немедленного устранения. Для укрепления КБ, организации крупносерийного производства руководителем СКБ-2 25 декабря 1933 года был назначен О.М. Иванов, один из участников первоначальной разработки Т-28, награжденный за этот труд орденом Ленина. Под его руководством уже работало 30 человек. Приходит пополнение выпускников Военной академии механизации и моторизации РККА, среди 7 человек — А.С. Ермолаев, выросший впоследствии в крупного специалиста-танкостроителя, женщина-танкист Р.Д. Компа-неец и др. Для обслуживания серийного производства создали специальную группу во главе с А.С. Ермолаевым.

Увлекаться критикой ошибок, допущенных на другом заводе, крас-нопутиловцы не стали, а занялись совершенствованием агрегатов и узлов.

В результате серийный образец существенно отличался от своего прототипа. Изменился корпус, конструкция которого стала сварной, усилилась артиллерия — в главной башне установили 76,2 мм пушку КТ-28 (кировская танковая), в связи с чем пришлось изменить сферу башни.

Работа по совершенствованию машин не прекращалась во время всего последующего серийного производства. По инициативе инженера С. Баранова была разработана и освоена в производстве броневая кремнехромистая сталь «ПИ». На испытания броневых листов приехал секретарь ЦК ВКП(б) С.М. Киров. Испытания прошли успешно. Через месяц инженера Баранова вызвали в Кремль и вручили орден Ленина. Танк Т-28 был настолько популярен, что его изображение поместили на известной советской медале «За отвагу».

Однако многим творческим начинаниям не суждено было осуществиться... Маховик репрессий наращивал зловещие обороты. Разжигались подозрительность, недоверие, поощрялось доносительство. Каждый промах сопровождался обвинениями в сознательном вредительстве и диверсии. За бензин, случайно пролитый в траншею, арестовали И. Комарчева и О. Иванова — якобы «участников троцкистко-зиновьевской организации». 7 мая 1397 года О.М. Иванов приговорен к расстрелу.

Выдающийся конструктор боевых машин и его школа

23 мая 1937 года начальником СКБ-2 был назначен военный инженер 2 ранга Ж.Я. Котин, работавший до этого в научно-исследовательском отделе Военной академии механизации и моторизации РККА. Ему не исполнилось еще 30 лет, только в июне 1931 года ему было присвоено звание военного инженера-бронетанкиста, после окончания Военно-технической академии им. Ф.Э. Дзержинского в Ленинграде.

Новый начальник КБ скоро увидел резкие противоречия между возможностями завода и качеством выпускаемого танка и поставил вопрос о повышении надежности за счет применения специальных технологий. Он прекрасно понимал, что время одиночек-изобретателей прошло. Необходим слаженный коллектив специалистов и оснащенная материально-техническая база для экспериментальной проверки усовершенствованных узлов. Подбираются и выдвигаются способные люди. А.С. Ермолаев назначается старшим инженером танка Т-28, опытный Н.В. Холкиопов направляется работать над модернизацией машины. На ответственные задания назначаются И.А. Алексеев, Г.Я. Андановский, С.П. Богомолов, М.Н. Ижевский, П.П. Михайлов, Л.Е. Сычев, Н.Т. Федорчук, М.Т. Шелемин. В расчетную группу поступают В.А. Поляченко, Ц.Н. Гольд-бург, В.Я. Яковлев. С ОКМО завода им. К.Е. Ворошилова пришли крупные специалисты К.И. Буганов, Г.Н. Москвин, инженеры-испытатели М.В. Сертамолов, В.А. Глиничев, Ф.Г. Коробко, Г.В. Крученых, Л.М. Мадорский, Е.И. Рощин, М.П. Рез-ниченко. По приглашению Ж.Я. Котина приходит талантливый инженер Н.В. Цейс, крупный специалист К.И. Буланов и др.

Отдавая много времени работе над серийными машинами, Ж.Я. Котин поддерживал перспективные исследовательские разработки.

Так было с танком Т-29 на колес-но-гусеничном ходу. Среди его разработчиков (эскизный проект выполнен техотделом экономического управления ОГПУ) был известный конструктор танков Т-38, Т-40 и Т-60 Н.А. Сестров и М.И. Кошкин, будущий главный конструктор знаменитого Т-34.

Эту машину спроектировали в конструкторском бюро ОКМО Ленинградского завода опытного машиностроения под руководством Н.Б. Барыкова и С.А. Гинзбурга, по компоновке и внешнему виду он напоминал Т-28 — был трехбашенным с 76 мм кировской пушкой в центральной башне, однако шире своего предшественника на 350 мм и на 200 мм выше.

Однако Т-29 в серию так и не пошел, из-за выявившихся в ходе испытаний многочисленных трудностей, порожденных сложностью конструкции колесно-гусеничной ходовой части.

В 1938 году директором Кировского завода назначен И.М.Зальцман. Поддержка энергичного директора помогла КБ решить многие сложнейшие проблемы. С была изготов-оторая поступи-тдельной танко-т же период в е один проект трукции. Прав-но в нем широ-многие серий-8. Речь идет об 1933 по 1939 годы была изготовлена 61 машина, которая поступила на вооружение отдельной танковой бригады. В этот же период в СКБ-2 выполнен еще один проект оригинальной конструкции. Правда, это был не танк, но в нем широко использовались многие серийные узлы танка Т-28. Речь идет об уникальном «мини-бронепоезде» — мотовагоне МБВ. По силе огня, маневренности, защите он превосходил знаменитые бронепоезда. С двигателем 500 л.с. он развивал скорость до 120 км/ч. Экипаж состоял из 34 человек, имелась внутренняя телефонная связь. В разработке конструкции принимали участие Н.Т. Федорчук, А.С. Ермолаев, С.П. Богомолов. Расчетные работы выполнял Л.Е. Сычев.

В трех орудийных башнях находились 76 мм пушки, пулеметы ДТ.

В 1938 году два мотовагона были приняты на вооружение и участвовали в Великой Отечественной войне.

Последний из могикан

Отдельно надо сказать о танке Т-35, которому не очень везло в силу массы проблем как технических (из-за конструктивных просчетов), так и из-за устаревшей к тому времени заключенной в нем идеологии. Конечно, он производил прекрасное впечатление силы и гордости на парадах, непременно производил фурор среди гостей Красной площади, но в эксплуатации был капризен и малоэффективен. Именно поэтому среди военных получил кличку «парадный танк» — как машина политического характера для демонстрации танковой мощи СССР. Не случайно местом дислокации танковой бригады избрали Подмосковье. Правда, его называли танком «особого назначения».

По сути это была неудачно увеличенная копия танка Т-28. Увеличенная до весьма солидных размеров: длиной 9720 мм, шириной 3200, ну и, наконец, высотой (почти в двухэтажный дом) 3430 мм. В 1932 году был создан опытный образец. Серийному варианту, для придания машине дополнительной величавости, удлинили корпус, тем самым увеличив опорную поверхность гусеничной ленты, что напрочь убило важную характеристику любого танка — маневренность, а следовательно, и подвижность. Специалистам хорошо известна истина, что для успешного поворота гусеничной машины соотношение длины опорной поверхности гусеницы (L) к ширине гусеничной ленты (B) варьируется в пределах (1,5-1,7). У Т-35 этот параметр был почти в 2 раза больше. Бензиновый двигатель М-17М мощностью 500 л.с. обеспечил удельную мощность 10 л.с на тонну, что, вообще говоря, немало для танков этого периода, но конструктивные недостатки делали машину плохо управляемой. Максимальная скорость по шоссе составляла 30 км/ч. Большим недостатком танка являлось трудность управления огнем многочисленного вооружения. Танк получил пушку 76 мм, две пушки по 45 мм (были варианты и по 37 мм) и шесть пулеметов. И даже при численности экипажа в 11  человек он плохо справлялся с этим вооружением, размещенным в пяти башнях. Да и сама многобашенная схема устарела. К тому же танк был слабо защищен, толщина брони от 10 до 30 мм. Подводя итог оценки этого тяжелого танка — одного из самых неудачных перед Второй мировой войной, можно сказать, что несмотря на солидные габариты его боевая эффективность не соответствовала грозному виду, и именно поэтому он практически не применялся в боях ВОВ.

Ко всему изложенному следует добавить и такую пикантную историю: известно, что поскольку в его конструкции явно просматривалось много общего с танком Т-28 (достаточно сказать, что пушку и башню использовали от этого среднего танка), на Т-35 было даже заведено судебное дело «о промышленном шпионаже», поскольку под «каток» расследования Великобритании попал Т-28, «являющийся своеобразным близнецом английского танка «Виккерс».

Вместо заключения

Бурное развитие отечественное танкостроение получило в 30-е годы, когда в Ленинграде, Москве и Харькове были созданы танковые конструкторские бюро, которые, творчески освоив опыт разработки лучших английских, немецких и американских танков, создали первое поколение отечественных машин. И все же это были танки с противопуле-вым бронированием, имеющие слабое вооружение и бензиновые двигатели внутреннего сгорания. Используя зачастую готовые узлы автомобилей и тракторов, обладающие недостаточной надежностью, они не составляли особой конкуренции танкам Германии и Англии. Однако уже появился широкий опыт их применения. Вначале в боевых действиях на КВЖД в 1929 году, затем у озера Хасан, на реке Халкин-Гол и на полях сражений в Испании. Этот бесценный опыт позволял понять и принцип боевого применения, и выявить слабости и недостатки, связанные в первую очередь со слабой защищенностью, необходимостью увеличить мощность двигателя. Танкостроение переболело гигантоманией, «двойными» движителями (на колесах и на гусеничном ходу) и многобашенностью. Сформировалась классическая компоновка.

Заканчивалась четвертьвековая (1915-1939) жизнь первого поколения танков не напрасно — она дала необходимые знания, был получен бесценный боевой опыт и опыт эксплуатации для формирования концепции танков второго поколения. Но об этом в следующей публикации.

Статья из журнала "Современное машиностроение"

Комментарии читателей

Добавить комментарий

Автор Email Рейтинг -- оценка материала --очень плохоплохоудовлетворительнохорошоотлично Сообщение Введите код на картинке: